[Аленушке]
Я погружаю
графитовый стержень
печали
в реактор души.
На стрежень
выходит ночная ладья.
Это – я.
Не спеши
плыть навстречу кошмару,
к Югорскому Шару –
ведь узнали
тебя по плодам.
Не отдам
я бессмертную душу!
Послушай,
как бы ты ни просил –
не отдам.
Демиург угрожает.
Гроза
повредит урожаю.
Глаза
закрываю
и вижу:
грыжерожий и угреватый,
ражий опер УгРо,
и рыжий,
угрюмый
группенфюрер
из ружей
поражают огромную тушу
дракона.
По закону
Добро
победит.
Я не струшу.
Орды варваров.
Грубые окрики, ругань
на урдУ и угоро-финском.
Урки, курды и турки
упорно дерутся.
Ввязаться неймется
Ну же!
Ты, урод,
тут не нужен.
Народ
сам
разберется.
Укрепленье рубля.
Укрыванье налогов.
Стены Ура Халдейского
уровняла земля.
Я – сновидец.
Скуля
по любви,
койот, вопиющий в пустыне,
пробует голос.
Магрибинец
требует лампу.
Итогов
подвести невозможно:
злодейство
переплавлено с гением. Ламу
Итигэлова суррогатом нирваны
поддерживает
уроборос.
Купорос
изразцов на воротах Иштар.
Гильгамеш из Урука:
разрушил
священную рощу,
украл драгоценный цветок.
Но руку
пустую простер - и ропщет
на судьбу –
Уршанаби не сможет помочь,
а Инанна
украшенья, покровы
у порогов
оставит
и спустится в ночь.
Хаос правит.
Сознанья поток:
аргонавты и бебрики,
бобрики, кубрики, рубрики…
Рубикон перейден
Кубик Рубика брошен
как жребий.
Жеребый
топот.
Валькирии кружат
вальс вальпургиев.
Ночи
хрустальные
длинных ножей.
И уже
вурдалаки,
напившись бурды вместо крови,
крушат все вокруг
рубят сук
на котором сидят А и Б
(на трубе
у Армстронга нет места).
Демиург хмурит брови:
на хвосте – КГБ,
ЦРУ, сигуранца,
гестапо.
У ранца
нету шанса
на маршальский жезл. А засранца
– пустить по этапу.
Невеста
не дождется. Урга
возле юрты
не объявит о новом монголе
доколе
будет пурга
над Ургенчем
из карминовых лепестков.
Кто таков?
И камо грядеши?
Когда
Демиург хмурит бровь –
нет надежды.
Ты не выполнил план.
Ты зарыл свой талант.
Ты утратил любовь.
Ты ничтожен.
Низложен.
Я – Каин.
Я – каюсь.
И кожей
чувствую бриз
близ
ресниц. Тихий голос:
– Проснись!
Просыпаюсь.