Едва лишь в нашенской глуши
чуть устаканится погода -
и тотчас местная природа
ожить безудержу спешит.
Вмиг луговина закишит
цветами, птицами и ветром,
и всё - пронизанное светом,
а в нем - ни истины ни лжи,
но только виденье. И взгляд,
не искажаемый рассудком,
уже почти что двое суток,
без всякой выборки, подряд,
скользит по этой пестроте,
по разноцветному движенью,
так, словно это отраженье
Того, Кто всюду и нигде.