Мое сердце закрыто,
Я уже не ищу в мире вечность,
Я молюсь, - эту жизнь
Уже выпить однажды до дна.
У старухи корыто
Украду, в трещине поперечной
Скрыта истин людских
Столь бесценная сердцу казна.
Я не хаю свой путь,
Это путь для выносливо-сильных.
Но слабеет спина,
И изношено сто башмаков.
И с дороги свернуть –
Жалко мне после тысячной мили.
Посох сломан на два,
И короче пробел у шагов.
Моя память черствее,
в ней осталась одна лишь горбушка.
Точно срезана плесень
С мякотью ей изъеденных чувств.
НЕ хожу по траве я,
чтоб не медлить в судьбе малодушно.
Мир на вкус чей-то пресен,
Только мой - очень странный на вкус.
Мне довольно глотка,
Чтоб хмельною тоской захлебнуться.
И потом умирать
От похмелья и рвать в клочья плащ.
И смотреть свысока
На спокойных вальяжных «безумцев».
И шептать невпопад
На их смех неуместный «Не плачь».
Не читайте меня
Не пишите, я просто на площадь,
Выхожу каждый раз
Покричать на грядущий свой сон.
Но таких не казнят, -
Выходящих бродягою в полночь,
Что как ставни у глаз
Днем спускают до плеч капюшон.