Тиной стынут мои косы,
жемчуга глазниц тускнеют,
я ладонями ракушек
берега твои ловлю.
Бьюсь в песчаные откосы,
дно речное - холодею,
чтоб ручьями-речью тонко
шелестеть одно: люблю.
Я укладываю русло
в ряд следов твоих - недлинный,
но замедлится теченье
от предчувствия тоски.
Оглянусь: следов нет - пусто,
я замру. И рыбьим вздохом
чешую, оплакав, скину.
И теперь мне неизменно
имя - тина, участь - тина
и зыбучие пески.