У жар-птицы перья огненного цвета.
А глаза пылают звёздной чистотой
А живут жар-птицы только знойным летом,
А питаются межзвёздной пустотой.
Прилетают к нам жар-птицы очень редко,
Чтобы камни-самоцветы поклевать.
Не нашлась ещё такая в мире клетка,
Где бы ей пришлось от жара остывать.
Я её в ржаном стогу подкараулю.
Я, наверное, все руки обожгу.
На лету схвачу как огненную пулю
И к груди своей обугленной прижму.
Пусть сверкнёт своими карими глазами.
Коготками оцарапает лицо.
И в серебряной клети под образами
Вдруг, отложит изумрудное яйцо.
Говорят, чудес на свете не бывает.
Только в сказках происходят чудеса.
В моей клетке жар Жар-птицы остывает,
Угасают её звёздные глаза.
Приучил я эту бывшую Жар-птицу
По утрам клевать проросшее зерно.
Захотелось мне увидеть в ней девицу.
И надеть на шёю женское ярмо.
Но однажды утром ставни распахнулись.
Налилось перо в малиновый накал
И в объятья деревенских грязных улиц
Вместо девичьих объятий я попал.
А Жар-птица в рампе солнечного цвета
Затмевая расплескавшийся рассвет.
Взмыла в небо, как горячая комета…
Я в отчаянии бросил взгляд ей в след.
Улетела. Улетела. Улетела.
Не приняв посыла жертвенной любви.
Не найти другого мне такого тела
Где б огонь гудел Везувием в крови.