Слыл киник человеком весьма, весьма простецким,
Как циник Диоген идейность отрицал.
Как в скорлупе орех роскошествует грецкий,
Из бочки Диоген мир бренный созерцал.
И усмехаясь, драл с кости барана мясо,
Которое, ему бросали ако псу.
Цвет кожи, говорил, зависит не от расы,
А лишь от чресл, в которых я ген любви несу.
А Бог всегда Один. Всё остальное хаос.
От многого подчас зависит ничего.
Из бочки сквозь дыру показывал свой фаллос,
Гречанки издеваясь, кричали: И-го-го!
И всё же проходя, косились на голени
Торчащие, из бочки, из самых недр крестца.
И ставили кувшин с вином в прохладу тени,
Чтоб только посмотреть на яйца мудреца.
Мудрец критиковал сословные различия.
Именовал себя, пустым словцом: аскет.
И всё же, коль ему, до ветерка приспичило,
Он делал это прямо из бочки в белый свет.
Он явно презирал общественные нормы.
Но люди не сходили с нахоженной тропы.
Ведь то, во что все верят, по сути, для проформы;
На самом деле циник – душа любой толпы.