Он на берег шагнул. Этот берег казался случайным.
Он не знал кропотливую вдумчивость плана.
Он хлебнул кислорода и шатался отчаянно,
Не заметив напутственный жест капитана.
Он в карманы нырял, доставал свои лиры –
Подозрительно легкие деньги не этой страны.
Он хотел только ломоть пшеничного мира,
Но валюта сия не в ходу на дорогах войны.
Он яро сражался, стократно бывая убит,
Но глаза распахнув и ослепнув от неба,
Вновь отстраивал душу, как заброшенный скит,
Причащаясь водой и краюхою черствого хлеба.
Он рыдал посреди раскаленного лета,
По звезде прочитав все, что было и будет,
Он ловил человеков, доказывал формулу света
И решал уравненья совместностей судеб.
Он по компасу сердца бродил по пространствам,
И, влекомый на запад, оставлял погруженье в места,
Он раскидывал руки в смешном постоянстве,
Принимая зеркальность монад или форму креста.
…Завернувшись в пальто, обветшалое, как плащаница,
Он на палубу ступит, как будто он ступит на рану,
Прижимая к груди потерявшую перья жар-птицу.
И кивнет на приветственный взмах капитана.
13 февраля 2010