Я никогда, да, не был в детском садике;
Я непослушен слишком, независим был.
Не выносил нотаций "воспитателки"
И сам решать вопросы все любил.
Любил машинки, яхты, корабли,
Ракеты, самолёты, ППШ.
И сабли, пики; сам всё мастерил.
Имел я всё, что требует душа.
Я первым закрывал в линеечку тетрадь,
Примеры быстро первые решал,
И так не научился по слогам читать,
"Училка" не довольна; всем мешал…
Меня с пол школы стали тормозить:
- Ну что ты лезешь, "белая ворона".
Сказали по слогам, то так тому и быть,
Пощупай! Что, не жмёт тебе корона?
И я умолк, как всем им показалось.
Звонок – я пулей первым исчезал.
Спешил домой, вчера не дочиталось;
Опять отец фонарик отобрал…
И вот к концу моей десятилетки
Полцентнера журналов, книг не в счёт.
Сказала мать: снеси в макулатуру,
И выбрось корабли и самолёт.
Аэроклуб, летать не дали – прыгать.
Изучен и уложен парашют.
- Куда ты? И давай мне "если" тыкать.
А мне совсем не страшен чёрта суд!
От армии не бегал, хоть и мог бы,
Не покупал отрсрочный геморрой.
Специалистом был я классом "Первый",
В полку у офицеров был второй.
Диплом, работа восемнадцать лет,
И все года по части электронной.
Чу, забежал и упустил секрет.
Пожалуй, самый главный и огромный!
Женат! Лишь раз! А, значит, по любви!
Считаем мы с тех пор свои рассветы!
Любовь пришла: зови, иль не зови.
Не верю, что её на свете нету!
И всё у нас вот так, не по-людски:
И дети есть и внуки, нет развода.
Нам в спину тычут пальцем от тоски,
Что оба мы из белой, из породы.
И пусть шуршат, мне нету больше дел,
Как разводиться лишь в угоду моде.
Я счастлив тем, что ворон я, что бел!
Нас двое! Мы, как ландыши в природе!