Тугая заколка невыносимо стягивала волосы. Кошка подняла тонкую руку и с видимым усилием вытащила ее. Золотистые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам. Она легко вздохнула и опустилась на пол. Прижалась спиной к батарее, закрыла глаза и всем существом отдалась теплу, растекавшемуся по стройному телу.
- Кошка, - позвал ее Рома.
Она, не открывая глаз, улыбнулась уголком рта. Улыбка всегда выходила у нее смешной, чуть-чуть с перекосом налево, но эта привычка нисколько ее не портила. Ромке нестерпимо захотелось поцеловать ее или хотя бы сказать что-то теплое, но вместо этого он спросил:
- Тебе концертник «Nightwish» занести завтра?
- Заноси, - голос Кошки был мягким, хрипловатым, но говорила она всегда быстро и порой глотала окончания слов, - вечером я дома.
Странно пустой казалась маленькая Ромкина квартирка: две комнаты в общаге. Мать работала в ночную смену, парни сегодня прийти не смогли – сессия, проблемы, девушки, а вот Кошка пришла. Пришла даже как-то случайно, потому что гуляла и оказалась возле общаги. Ей захотелось зайти. Она скучала по Ромке вечерами, порой даже больше, чем по Егору: тот оставался вечным заложником ее неразделенной любви, а ласковый голос Ромы мог успокоить в любую минуту. Сегодня ей хотелось помолчать и послушать его. Но тот тоже замкнулся.
- Ром… расскажи мне, пожалуйста, что-нибудь?
- Что тебе рассказать?
- Не знаю… просто хочу послушать тебя.
- Я рассказ пытался написать вчера.
- Получилось?
- Нет.
Замолчали. Кошка перебирала бахрому пледа, свисавшего с дивана. Рома, не поднимаясь, выдвинул ящик стола и достал тонкую тетрадку с горным пейзажем на обложке.
- Слушай.
Девушка подобрала ноги и обняла себя за колени. Она по-прежнему не смотрела на Ромку, но он чувствовал, насколько она напряжена сейчас.
- Так или иначе, люди все-таки бывают счастливы. Можно сколько угодно рассуждать о том, что абсолютное счастье сравнимо с абсолютной истиной, что оно невозможно, что как только ты получаешь нечто, казавшееся тебе тогда – издали – пределом мечтаний, как судьба тут же подбрасывает новые проблемы… нет, счастье есть. В этом я убедился, когда стоял на перекрестке у Центральной площади. Был уже совсем вечер, шел снег, фонари и машины – какое тривиальное сочетание… А по дороге шел пьяный. Шел прямо посередине проезжей части между машинами, напевал, приветственно махал встречным автомобилям и улыбался огромному задумчивому автобусу. Но его пьяная душа сегодня не смогла сыграть в унисон с душами водителей – и они нажимали на газ, отчаянно громко сигналя. Люди рядом смеялись, показывали на него друг другу…Впервые я видел абсолютно счастливого человека. Но он был пьян. Трезвому в нашем мире счастье неподвластно…
Голос Ромы дрогнул. Кошка подняла голову. И он вдруг заметил, что глаза Кошки – не серые, как ему всегда казалось, а нежно-голубые, с дрожащими золотыми искорками на самом дне. А может, она просто раньше не смотрела на него так?..
- Получилось, - произнесла она.
- Может быть…
И вдруг она пододвинулась и просто положила голову ему на плечо. Замерла на несколько секунд, почувствовала, что неудобно, и легла на пол, уткнувшись в его колени. Ромка боялся вздохнуть и пошевелиться. Кошка уснула…
Часа через полтора он поднял ее на руки и положил на диван. Она даже не проснулась, только сжала сквозь сон его руку.