Она опять становится прохладой,
Блаженным, добрым призраком дождя.
Молчит закат, и большего не надо,
Лишь сны остатки памяти едят.
А кто-то спит на покрывале леса,
Глотает слухом шелесты озёр.
Рассудок больше не имеет веса,
А речь – лишь незатейливый узор.
Молчи же, чародейка! Ветры тают
Под взглядом зачарованных ночей
Ты, как и я, почти совсем святая,
Лишь родинка – грешочком – на плече.