Застыло лето, время тоже.
Жара за тридцать, нет дождя.
Средь полувысохших прохожих -
- Мираж с повадками вождя.
Он бодр, спокоен, даже статен.
Насупил брови, щурит глаз.
И я о Вере вспомнил кстати,
Не о соседке, а о Вас
Мой Бог - ВЕЛИКИЙ ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ.
Неужто это тот конец,
Когда в небесную обитель
Уже ведут твоих овец?
Сказал он: "ДА",- я громом свален.
Повёл рукой, сорвался смерч.
От звона тяжких наковален
Оглохло всё, стремится лечь.
"Молитесь, твари, суд над вами.
Тот самый страшный Божий суд,
Когда двуручными мечами
У грешных головы секут..."
Катилось лето, время тоже.
Жара за тридцать, всё спеклось.
Я с перекошенною рожей
Молюсь. И время ведь нашлось.