Всеволоду Овчинникову, автору книги «Горячий пепел»
=Так, что же Атом? Позабыть его уроки?
Что будет дальше? И куда ведёт наш путь?
- Бессмысленно затормозить развития потоки,
И вспять историю не повернуть!=
Шестого августа, в далёком сорок пятом,
Зловещий гриб в планету прорастал…
Застыли тени, в часе том проклятом, -
лишь не рождённых, - атом не достал…
«Энола Гэй», - красивое название, -
(Полковник Тиббетс –имя матери отдал).
И понесла «сверх крепость» наказание, -
Проклятие, - чтоб вечно Враг страдал.
Врагом считался маленький японец,
И дед, что хризантемы для внучат растил.
- Урановый «Малыш», Америки питомец, -
Их в пепел Хиросимы превратил.
Раскрылись створки бомбового люка,
И сорок семь секунд летел «подарок» к ним.
- Мгновения беззвучия, мгновения до звука,
до вспышки, до огня, до ужаса картин...
Кипела мгла, похожая на лаву,
И растекалась в стороны, к подножиям холмов.
Здесь на людей устроили облаву.
- так было в первом из погибших городов.
...А, в Нагасаки, на воротах, как голкипер,
Стоял Христос, - Он камнем в площадь врос.
Здесь Трумэн-президент, американский шкипер,
с Плутонием сумел решить вопрос:
- Взорвалась бомба прямо над собором,
И обезглавленным стал каменный Христос.
- На этот раз он был казнён майором, -
Майор Суини точно вывел бомбовоз.
Кто умер сразу, - был счастливее живущих,
Искавших кто врача, а кто глоток воды. –
«ХибАкуся» - наш крест, в веках грядущих,
- и медиков напрасны все труды...
На пепле обречённых, замесили янки тесто.
Бесплатно осмотрев, японцев возвращали в дом.
А, безнадёжным, - предлагали койко-место, -
(чтоб, после, трупы изучил армейский «анатОм»).
Кощунствовать не свойственно народам,
Но, представители «свободной» стороны,
Спокойно «распихали» цифры по колодам:
в процентах, в индексах, - как след «научной» бороны...
Лишь месяцы прошли от страшной даты,
А в США родился «извергов»-Доклад, -
Где двадцать целей, двадцать городов-квадраты,
- уже размечены под атомный приклад.
- «Союз Советский не дотянется до Штатов!
Мы мощной авиацией и армией сильны!» -
Но, - есть на Оппенгеймера – Курчатов.
И, бомбы наши, в принципе, - равны!
...Войны холодной долго ветры дуют,
И, «силу-силой», - успокоился, немного, Вашингтон.
Но, - мегатонны смерти – «мегасмерть» рисуют.
Лишь, Разум держит Мир, в Комиссиях ООН...
Наука с бомбами утратила невинность,
Но мудрость обрела, познав, как хрупок Шар, -
Где бункер – не спасёт, а победить – наивность, -
У нас Земля одна! – Зачем же, всем, - пожар?
И физики, «утихомирив» атом,
Создали Первую советскую АЭС, -
На берегу Протвы, с Москвою рядом…
Но, вот, - апрель. – Трагедия ЧАЭС.
Разверзлась пасть реактора на блоке, -
И страшный Джинн из «закромов» ушёл.
- и, вспомнился тот август, на Востоке, -
Чернобыль Хиросиму превзошёл!
- В одну беду сложились шесть ошибок, -
Грубее всех, - незнание и страх!
- Страх за себя, и страх свалиться набок,
за диссертации, распавшиеся в прах…
Но, Человек, рождённый быть Героем,
Героем стал, - закрыв собой Провал…
- Мы саркофагом шрам Земли закроем, -
где Каждый, - целиком Себя на жертвенник отдал.
...Вновь зацвели сады и зазвучала лира,
И затянулись раны, - всё пустилось в рост...
Каков предел устойчивости Мира,
«Быть иль не быть?», - вот в чём вопрос!
< 06 августа 1990 год >