И в страстях своих телесных
Князь безбожный утопал,
Многих женщин, как известно,
На усладу себе брал.
Он подобно Соломону
Очень был женолюбив,
Жён имел пять по закону,
Cчёт наложницам забыл.
И за сладострастье это,
Как-то ночью, нож тая,
Оскорблённая Рогнеда
Князя чуть не извела.
Но проснулся Князь и выбил
Из руки её кинжал,
Так хотела за обиды
Отомстить ему жена.
Сыновей имел двенадцать
Князь Владимир от всех жён,
Но один из них от братца
Был к беде усыновлён.
Не напрасно в княжьих жилах
Кровь варяжская текла,
Прежде с Польшей он сразился
И Русь грады их взяла.
Силой вятичей отважных
И радимичей смирил,
Взял страну лесных ятвягов,
Земли всех соединив.
И пошёл по Волге после,
В устье Камы, на булгар,
Те, напуганные гостем,
Принесли обильный дар.
И просили мира только,
А Владимир между тем
На обычаи их зорко,
Уясняя всё, смотрел.
Он искал умом пытливым
Власти крепкой здесь и там,
И людей сам терпеливо
По всем землям рассылал.
Князь собрал в своих хоромах
Мудрых старцев и бояр,
И пришли послы со словом
На поклон от тех булгар.
И сказали: «Мудрый Княже,
Хочешь, наш прими закон».
«А какая вера ваша?» -
Вопросил тогда их он.
«Верим Богу Магомету,
Обрезанье нам велит,
По его живём завету,
И свинины не едим.
Вин не пьём, но многожёнство
Разрешает наш Аллах
И по смерти его солнце
В райских светит нам садах».
Страсть тогда страсть победила,
И ответил сразу Князь:
«На Руси вино всем в силу,
Эта вера не для нас».
То прознав, послы от Папы
К Князю русскому пришли
И сказали ему: «Слабы
Все же идолы твои,
А наш Бог могуч, всесилен».
Князь ответил гордецам:
«Нет, назад идите с миром,
Не угоден бог ваш нам.
И хазарские евреи,
Распознав о том, пришли
О своей поведать вере
И Владимиру рекли:
«Что их Бог - Единый Боже,
Что обрезаны они,
Не едят свинины тоже
И субботе все верны».
«А отечество где ваше?» -
Их Владимир вопросил,
«За грехи» - сказали, «наши
Бог нас той земли лишил».
«Вы, наказанные Богом,
Как дерзаете другим,
Той же участи жестокой?
Веры вашей не хотим!»
Князь отправил их обратно
И пришёл к нему тогда
Мудрый грек, философ знатный
Проповедовать Христа.
Опроверг другие веры,
Князю ясно изложил
Правду Нового Завета,
И Божественную быль.
Всю историю творенья,
Грех Адама, смерть, потоп,
Божье в мире воплощенье
И сошествие во гроб.
Страшного Суда икону
Князю эллин показал
И свой грех, и беззаконье
Тот со страхом осознал.
Убоялся Князь Владимир
Всех содеянных грехов,
Души грешников увидев
В муках адовых оков.
И сказал от сердца просто:
«Благо добрым, горе злым!»
Отвечал ему Философ:
«Так крестись, чтоб быть святым».
Сердце Князя умилилось
И уверовал он в то,
Что от Девы Бог родился,
Снизошло в мир Божество.
Что явился Бог в пустыне,
И Любви учил людей,
Был распят, воскрес и ныне
Правит Церковью Своей.
Пробудилась совесть в Князе,
Устыдился он Христа,
Все грехи восстали разом
Пред лицом его тогда.
От греха братоубийства
До кровавых жертв богам,
Но не сразу он решился
Изменить тот час всё сам.
Князь собрал совет боярский,
Чтобы вместе обсудить,
Как им жить, что делать дальше
И какой земле их быть.
Объявил о разных верах
И совет сказал ему:
«Каждый хвалит больше меры
Только истину свою,
Ты пошли людей в те земли,
Чтобы всех их испытать,
Как они там Богу внемлют
И всё будешь точно знать».
Князь отправил на то дело
Десять опытных мужей,
Те пошли к булгарам смело
В храмы их дружиной всей.
Службы скудные узрели
И молитв унылых стон
Слушать долго не хотели,
Не понравился им он.
А оттуда вышли к немцам,
Был у тех простой обряд,
Ни какой красы для сердца
Не увидели опять.
И направились к Царьграду.
Патриарх и два Царя
Были очень тому рады
И случилось, что не зря.
Приказали службу в Храме
Необычную служить:
«Русь пришла пытать нас с вами,
Надо ей красу явить.
Славу Божью пусть увидят».
И послов в Софийский храм
Привели! Там Литургия
Поразила россиян.
Грубый ум пленился блеском
И убранством алтарей,
Высотою духовенства
И безмолвием людей.
Золотые чаши, ризы
И мозаика икон,
Сладкозвучный голос клира,
Благовоний тонких фон…
Вся таинственность обряда
Души русских потрясла,
Вот, сказали то, что надо,
Это Божия земля,
В Храме сем Бог обитает,
Ангелы поют с небес!»
Свет Божественного Рая,
Растопил хлад их сердец.
Восемь дней послы там были
А потом с дарами их
Восвояси отпустили
От восторга чуть живых.
Возвратившись в Киев к Князю
Говорили в один глас:
«У болгар всё странно, грязно,
Не пригодно то для нас.
А у немцев скучно, хладно
И без пользы для души,
Как-то просто безотрадно,
Да и храмы их мрачны.
Но пришли мы к грекам после
И не знали, были где,
Там ли, где сияют звёзды,
Или всё же на земле.
Кто вкусил однажды сладость,
Не захочет горечь есть,
Лишь у греков Божья радость
И Божественная Весть.
Вряд ли бабка твоя Ольга
Приняла плохой закон,
Если б не был лучше только,
Всех других, бесспорно, он».
Прежней веры не желаем,
Вера греков нам мила!
И Князь мудрый, им внимая,
Вспомнил Ольгины дела.