Обломала шипы, вместо них наколола иголки.
Лепестки перекрасила в чёрный, а листья сожгла.
Разложить бы все мысли и чувства как шмотки по полкам.
Но мешает... мешает... мешает... мешает игла.
А солнце погаснет над городом этим однажды.
И каждый умрёт,
Чёрт возьми, каждый.
И если,... подохну, то мне будет просто неважно,
Что кто-то там где-то всё так же под солнцем живёт...
Разрисую побелкой лицо и чернилами веки.
Чем же я не актриса шекспировских правильных драм?!
А в каком он там жил... не припомню... в шестнадцатом веке?!
В годы первых, бесстрашных, таких как Андреини дам.
А солнце погаснет над городом этим однажды.
И каждый умрёт,
Чёрт возьми, каждый.
И если,... подохну, то мне будет просто неважно,
Что кто-то там где-то всё так же под солнцем живёт...
Я спасла бы тебя, ты поверь, но, увы, не возможно.
Продала бы себя, если б деньги могли всё решить.
Я не знаю стыда и не верю, что может быть сложно...
Лишь бы ты мог хоть капельку дольше на свете прожить...
А солнце погаснет над городом этим однажды.
И каждый умрёт,
Чёрт возьми, каждый.
И если,... подохну, то мне будет просто неважно,
Что кто-то там где-то всё так же под солнцем живёт...
Полюбила, за что ему это, скажите, о Боже.
Я ушла бы, чтоб дать ему право на жизнь и любовь.
Только он как безумный и я сумасшедшая тоже...
Ненавидим друг друга и любим, и тянемся вновь...
А солнце погаснет над городом этим однажды.
И каждый умрёт,
Чёрт возьми, каждый.
И если,... подохну, то мне будет просто неважно,
Что кто-то там где-то всё так же под солнцем живёт...