Мама, что там за дама, у пианино, у фортепьяно,
Попеременно – костяшками пальцев
По белым костяшкам, по черным, копченым костям?
Не нужно обмана, мне видно так четко –
Пальцев чечетка, рук перепляс вперекос.
Из-под вуали бледным овалом.
Перстень с опалом.
Кто ее звал? Мы ее звали ли –
Звали Лилит ее, помню.
Гостья, где жало твое?
(где жало, где жмет, где прижмет,
где ужмет этот прах, этот пепел,
в черный графит и в алмаз и в обрывок строки).
Ах, как красиво, не правда ли? Ах, как красиво...
В дверь позвонили, и тычут под нос тебе ксиву.
Кто? Управдом? ФСБ? Участковый? Фискал?
Баба какая-то, в грязном врачебном халате,
Хвать за шкирятник: - Помаялся, голубь, и хватит.
Это ли муза твоя? Страх расширил зрачки.
Съехал по стенке, обмяк
И забился в санузел:
Галич и Моррисон в ванне,
Элвис верхом на толчке.
Так неуклюже...
В пятнах чернильных на пальцах,
В блевотины луже…
Сдюжишь ли,
Сдюжишь ли ты
И такой красоте
По заслугам воздать?