сначала путь от дома - до транспорта. потом от транспорта - до чужого дома. по аккуратно заасфальтированным дорогам. немного думала. чуть-чуть дунула. чуть-чуть весело.
моё время медленное. ветреное. заполненное чьими-то лицами.
/воскресение. девять утра. мне опять не спится. бессонница? привычка?/
в чужом доме на третьем этаже в подъезде на лестнице тянули дым вместе.
потом быстрее на улицу. учились прощаться, не прощая. говорили о знаках препинания, кажется?
потом маленькие девочки оказались в большом пабе полном педофилов нахуй. ели картошку фри с соусом. хотели помыть за собой посуду в раковине. сушили волосы с помощью электрополтенца. уже по дороге осознали-поняли, что от человечности некуда деться. потом читали рэп прохожим. травили людей сигаретным дымом. посадили дядю веню на героин. нагромождали руки. стояли в макдаке, просили бутербродов и беляшей нахуй. пили заваренный с помощью пакетика чёрный чай без сахара с бесплатным льдом в стаканчике. не о чём.
снова дули. думали. встретили кого-то, пели что-то, говорили о чём-то. уже не помню. искали лавки. пили воду. кто-то присоединился. по очереди в магазин за градусами-стаканчиками-кентом чёрным-колой. понимаете, очень надо.
сидели возле школы, кажется, двадцать девятой. всё остальное помню смутно. помню только, что люди в постели говорили о реинкарнации, о снах, времени, книгах сэлинджера, о потреях, неведении, коллективной памяти.
а потом
.
семь утра.
заебиииись.
пора собираться.