Я танцую, как будто никто не видит,
Позабыв, что вокруг-то и впрямь ни души,
Никого, кто сподобился б возненавидеть
Ветер этой заброшенной Богом глуши.
Я дышу, словно кроме - никто не дышит
И, слагая псалмы, молюсь ни о чем
Хотя что я? Ведь ты-то, конечно же, слышишь,
И стоишь, как обычно, за правым плечом.
Мы с тобою легонько кусаем друг друга,
Словно два незлобивых игривых щенка,
Пусть снежинки на шерсти, и бесится вьюга,
Греет шепот мне в шею: "Прости дурака".
Мы рассвета дождемся под древней скалою
Крошка-песик в снегу мог давно заплутать,
У щенка вдруг отыщется твердость и воля,
Пусть заря - это миф, только что нам терять?
...По холмам и отрогам, в заснеженных грядах,
О рассвете наврали щенкам, подлецы,
Почитая друг друга единой отрадой,
Рыщут дикие, с волчьею примесью, псы.
Нам с тобой и мечтать не дано о камине,
О тепле и о плене хозяйской руки,
Наши зубы и когти огонь не отнимет,
Нам - серебряный холод замерзшей реки.
Новых сказок для нас появилось немало,
Над горами хламида все так же темна,
О покое легенда - плохое начало,
Нам другую балладу напишет Луна.
И помчимся мы вдаль от больного застоя
Будем жить ожиданием чьей-то войны
Безразлично, что дальше, пока я с тобою,
Мы - бескровные дети лесов и Зимы...