акварель

Павел Шульга
Он встает, оживая - с кровати ли, с ложа прокрустова ли.
Улыбается книгам, как старым хорошим знакомым.
И молчат неподвижные книги, как будто почувствовали
Ту слепую тоску, что в душе его зреет саркомой.

А на улице -- ветер, и голос глухой и густой у него.
Гнутся ветки, царапают свод, по-осеннему синий.
В акварели пространства, на утренней хмари настоянного,
Он поет серенаду для непрорисованных линий.

Нет нелепее жизни, чем жизнь, акварелью написанная,
Неустроенней нет, безнадежнее нет, холоднее.
Только он равнодушен к тропинке, что вьется, зависимая,
И к задумчивой кисти, невольно застывшей над нею.

Не кляня ни судьбу, ни удачу, бездарно растраченную,
Он глядит в никуда, он молчит, улыбается зыбко...

И от этого взгляда я, выронив кисть, отворачиваюсь,
Чтоб не видеть его нарисованной страшной улыбки.