Еще лежат сугробов груды
И лед на речке не живой,
Но вдруг пахнуло ниоткуда
Веселой, озорной весной.
И с ароматом клейкой почки,
Сережкой, первым лепестком,
Уж мне пригрезились листочки
И груша с наливным плодом.
Не торопи мгновенья чудо,
И просто осмотрись, постой.
Ещё ж лежат сугробов груды
И лед на речке не живой.
Она придет, желтым цветочком,
Не мачехой, а мамой к нам.
И наконец-то лопнут почки
И разразится птичий гам.
Всё впереди, любовь, разлука,
Тепло сердец и холод вьюг.
И вновь в груди сомнений мука
Ты суженная или просто друг.
Весна, как скромница мимоза,
Согреет неба синевой.
Теплом живет, а от мороза
Застынет ясною слезой.
И снова утром мамой станет
Разбудит солнцем и теплом
И на оттаявшей поляне
Подснежник лезет напролом.
Среди сугробов, льда и снега
Первый ручей дорогу ищет.
Плывут к нему сквозь солнца негу
Помощницы, снежинок тыщи.
Пока земля тревожно спит,
Ручей бурлящий провожая,
Что с суженным она взрастит?
Как девушка, еще не знает.
И с треском лед запел на речке
Весну зовя гуденьем томным.
А стая птиц, как бы в уздечке,
Летит на север клином ровным.