На прогулке
Ты гуляешь, и всюду со сказкой
Ты встречаешься в гомоне улиц:
Вот к щеке твоей с теплою лаской
Солнце доброе прикоснулось.
Ты и солнце – довольны оба,
Вы хорошие с ним соседи.
Купит мама тебе автобус,
В гости к солнышку ты поедешь.
А о чем раскричались птицы?
Им туда захотелось тоже,
И они поспешили взмыть все
Из-под маленьких резвых ножек.
Ты дошла до моря большого:
То ли мальчики, то ли дяди
Корабли искусно готовят,
Разрывая свои тетради.
Вот тебе бы! – и в море прямо:
Посмотрите, и я не хуже...
Сказка прервана криком мамы:
«Оля! Оля! Не суйся в лужу!».
* * *
Росинки словно бусинки –
Блестит на солнце каждая.
За уткой вперевалочку
Идут утята важные.
Росинки словно бусинки
С травинок осыпаются.
Утята в них не моются –
Они в реке купаются.
* * *
Туча выползла сердито
И насыпала она
В нашу улицу-корыто
Белоярого пшена.
Темнота в окно сочится,
Темнота туманит взгляд…
Разноцветные жар-птицы
И летят, и не летят.
И не видно, и не слышно,
Как из дальнего угла
Ночь-старушка тихо вышла
И к кровати подошла.
Оля спит, и Оле снится,
Что когда-то снилось мне:
Разноцветные жар-птицы
Прилетели к ней во сне.
* * *
Из-за мягкой хлебной крошки,
Что лежала на дорожке,
Два цыпленка, жадных братца,
Меж собою стали драться.
Воробей с куста слетел,
Чик-чирик, и крошку съел.
* * *
Совершенно сбился с ног
Рыжий маленький щенок.
Он с котом играет в прятки,
Он обшарил двор и грядки,
Побывал в сарае тоже
И решил, что кот исчез.
Он найти кота не может,
А кот на дерево залез.
* * *
С длинным клювом,
В пестром платье
На дубу уселся дятел.
Он, как доктор: тук-тук-тук,
Он – деревьям лучший друг.
Умный дятел лечит лес,
Он жучков с деревьев ест.
* * *
Нитки в лампочке потухли…
Баю-баюшки-баю.
Ты поешь любимой кукле
Колыбельную свою.
Тихо сон прокрался в темень,
Заглянул в твою кровать.
Только спать еще не время,
Надо куклу укачать.
Нитки в лампочке потухли,
И тебе не разглядеть,
Что уснула крепко кукла,
Что не надо кукле петь.
Ты поешь, поешь упрямо,
Мой цветочек голубой…
Так когда-то пела мама,
Засыпая над тобой.
* * *
Я завидую слону
За его величину.
Мне бы стать такой здоровой,
Мне бы столько силы,
Я бы Петьку Иванова
Сразу отлупила.
Позабыл бы он привычку
Больно дергать за косичку!
Про котенка Мурмуры
В животе у Зайки пусто,
Он совсем не ел вчера;
Есть морковка, есть капуста,
Есть ольховая кора.
Но который день подряд
Зубки Зайкины болят.
Пил он воду из-под крана,
Слушать маму не хотел,
И поэтому не странно,
Что Зайчонок заболел.
В это время по дорожке
Мимо Зайкиной норы
В мягких сереньких сапожках
Шел котенок Мурмуры.
Мурмуры лентяем был,
Он учиться не любил.
Он запрятал возле грядки
Свой букварь и две тетрадки,
На забор высокий влез,
А с забора – прыг и в лес.
Он в лесу шатался долго, –
Он за бабочкой бежал,
Видел он лису и волка,
Укололся об ежа.
Был ужасно этот еж
На подушечку похож,
Что у бабушки на полке,
Где натыканы иголки.
В мягких сереньких сапожках,
Утомившись от игры,
По извилистой дорожке
Шел усталый Мурмуры.
Он идет уже, не скачет.
Вдруг услышал: Зайка плачет.
Он туда быстрей шагнул
И под кустик заглянул.
Там от слез – большое море,
Значит там – большое горе.
Мурмуры жалеет Зайку,
Ухо Зайки теребит:
«Расскажи мне без утайки,
Что случилось, где болит?
Если только я смогу,
Непременно помогу!»
Бедный Зайчик сморщил губы:
«У меня больные зубы,
Я измучился совсем,
Я не пью, и я не ем.
Есть чудесная капуста,
Есть морковка на окне,
Это вкусно, очень вкусно,
Но никак не скушать мне».
И заплакал Зайка снова:
«Пожалей меня, больного,
От меня не убеги,
Если можешь – помоги.
Я голодный, я слабею,
Я не сплю вторую ночь…»
Мурмуры его желеет,
Хочет он ему помочь.
Говорит ему: «Не плачь,
Мурмуры – известный врач.
Рот пошире открывай-ка.
Где болит? Ага… Угу…
Нет, в зубах твоих я, Зайка,
Разобраться не могу».
Бедный Зайчик плачет снова
В уголке своей норы.
Нет. Не вылечил больного
Бестолковый Мурмуры.
По извилистой дорожке
Там, где ельник ветки сплел,
В мягких сереньких сапожках
Мурмуры от Зайки шел.
Скок-поскок – к поляне вышел
И медвежий плач услышал.
Он – под елочку, и прямо
Угодил бедняга в яму.
Это был медвежий дом
И медведи жили в нем.
Земляникой пахло в яме
И сушеными грибами.
Но темно уж было очень,
Будто самой темной ночью.
Мурмуры, как все коты,
Не боялся темноты.
Он зелеными глазами
Видел все, что было в яме.
Там в углу была колода
Восхитительного меда.
И черника, и малина –
Все, что можно пожелать.
У одной стены – картина,
У другой стены – кровать.
И в мохнатом черном платье
Медвежонок на кровати
Держит лапами живот,
Оглушительно ревет:
«Я бабулю не послушал,
Я немытых ягод скушал.
Я измучился совсем,
Я не пью, и я не ем».
Мурмуры мурлыкнул: «Миша,
Ты реви чуть-чуть потише.
Ведь от рева никогда
Не кончалася беда.
А беду легко поправить,
Надо градусник поставить.
Постоит он, и живот
Обязательно пройдет!
Только, Миша, ты не плачь.
Мурмуры – известный врач».
Не успел сказать слова,
В яму прыгнула сова
И сказала: «Ха-ха-ха,
Мурмуры,
Это что за чепуха,
Мурмуры?
Прежде чем зверей лечить,
Надо много изучить,
Мурмуры!
Ты, котенок, всех жалеешь,
Ты больным помочь желаешь,
Но помочь ты не умеешь,
Ты не учишься, не знаешь…».
По извилистой дорожке
От усталости хромой
В мягких сереньких сапожках
Мурмуры спешил домой.
Разыскал он возле грядки
Свой букварь и две тетрадки,
Чтоб учение начать
На звериного врача.