Вот смотрю я в окно.
Вроде все хорошо. Люди спокойно прогуливаются. Погода комфортная. Дети играют в свои игры, непонятные.
Ну да им воображение помогает... представить скамейку Великой китайской стеной, а лужу - Атлантическим океаном. В ней от берегов "Европы" после падения в "Бискайский залив" огромного каменного метеорита к берегам "Америки" несется сокрушительная приливная волна...
На другом берегу скопились "американские аборигены" в сандалиях и кроссовках и с восхищенным ужасом ждут, когда она поглотит их... непромокаемую обувь...
А неподалеку две мамаши, сидя на Великой китайской скамейке обсуждают свои женские проблемы:
детей, мужей после вчерашней рыбалки, соседкину косметику и длину ее вечернего платья...
Радостные вопли жителей далекого континента известили о том, что волна-цунами достигла берегов Америки.
Мамаши отвлеклись на минутку от обсуждения высоты бюста соседки, а именно, в какой клинике ей сделали это чудо, и обратили внимание на своих непромокаемых чад.
Это они сейчас громче всех вопили, стоя чуть ли в середине лужи.
И тут же последовал ответный звуковой удар. Как две пружины: одна новая, упругая - вторая ржавая, одна с характерным звоном, другая с раздраженным скрипом, женщины взвились и подлетели к незадачливым отпрыскам.
Замелькали руки, послышались шлепки, раздались ответные завывания "тревожных сирен", поющих печальную песнь о неслабых потерях в борьбе с водной стихией...
Мамаши спасли от утопления мелких граждан своих "независимых государств" и, крепко ругаясь, потащили их менять нижнюю часть их туалета.
У подъезда их встретила бессмертная баба Голфира.
Откуда такое странное имя? Ведь на самом деле ее зовут Глафира. Так ее окрестили футбольные болельщики. Баба Глафира принадлежала к их славному клану оглашенных и оглушенных...
Когда по телевизору показывали футбол, она собирала всех своих коллег со двора, покупала пиво, и громче всех орала "Гол!". Аудитория дружно ей вторила. Именно поэтому к ней приклеилось прозвище Голфира.
Баба Голфира пожалела малышей, поругала несовершенство одежд, плохо защищавших наготу оных. А затем и мамаш, отпускающих свои глаза на прогулку. Она так и сказала: "Где ваши блудливые глаза в это время гуляли?"
Глаз у оппоненток Голфиры, на мой взгляд за краской действительно не было видно. И они скорей не гуляли, а находились в состоянии полного закрытого покоя...
Тем временем мамаши с детьми зашли в подъезд.
Голфира же вдогонку обсудила сама с собой проблемы молодого и среднего возраста. Вспомнила исторические данные местности, в которой она проживала, пока не выскочила замуж за "свого" мужика. Но потом тоже замолкла и только иногда горестно вздыхала...