Я, Колька, Антоха, Володька, Данила и Рома...
В прокуренном кухонном воздухе – марево лиц.
На тумбе – икона и фото Серёги Серова
На фоне чеченской больницы похожей на лимб.
Мы пьём вшестером, поминая погибшего друга,
Распятого богом войны на прицельном кресте...
И кажется кровью вино, а высокая груда
Разбитой посуды – подобием груды костей.
Высоцкий считал – возвращаются все, кроме лучших.
Вернулись. Но наши сердца, словно танки горят.
Вторую неделю мы тщетно винищем их тушим,
Смываем грехи, депресняк и окопную грязь.
Серёга – на кладбище тульском, в доспехах из цинка;
Он вечно в засаде, ему не вернуться домой.
Он молча поставил собратьев на счётчик – там цифры
Бегут и бегут, словно горцы, безликой толпой...
И всё тяжелей почему-то становятся бирки
И тянут на дно – в беспробудный, осенний запой,
Где пахнет расплатой и газом... О, Господи, чиркни
По коробу спичкой – даруй долгожданный покой.