Не испортился что б,
когда дуба я дал,
очень быстро меня схоронили.
Не удобен был гроб,
я к нему привыкал,
а уж черти меня потащили.
А я умер не трезв,
я их матом ругал,
осудите сначала мол, черти.
Обойдёшься и без,
Главный мне отвечал,
ну какие суды после смерти.
Выпив чуть той порой,
закусил чесночком,
у меня всё с собой по карманам.
Наливая второй,
показал со смешком,
что рога обломаю баранам.
А потом заблажил,
заскакал кувырком,
не тесна мне моя домовина.
Даже Главный завыл
обозвав дураком,
"попадётся ж такая скотина."
Я крутил им хвосты,
я кричал петухом,
"Знайте черти кого вы забрали!"
Притворившись крутым,
всё грозил кулаком,
черти шибко наглеть перестали.
Нас тащили троих,
я орал, как живой,
я ж ещё молодой да и в силе.
Я и раньше был псих,
трудно было со мной,
черти, к Богу, меня отпустили.
Я свободен и вот,
тишина и покой,
по дорожке бегу прямо к Раю.
Бог сидит у ворот,
правда, грустный такой
и тихонько глаза утирает.
"Что грустишь, Старина,
ну ка гостя встречай,
али райское место закрыто?"
То ли он с бодуна,
то ль вздремнул невзначай,
а лицо у Святого разбито.
Сразу понял я всё,
сразу всё осознал,
отчего так неласково встречен.
Мне всегда не везёт,
я везде опоздал,
и в Раю видно Царствует Нечисть.