Вала фантом огибала пугливая улица,
день осыпался золотым изразцом,
изнуренного солнца лучи, словно сулицы,
пошатнулись в степи за холмом.
Раскрываю, как суру, шершавую дыню,
ветра рваная речь, точно дервиш, черна,
ночь с востока встает, над безумной пустыней
молчаливых созвездий взошли письмена.
Я хотел удержаться в садах твоих, Азия,
обжигающих красок я слизывал сок,
но запела сирена луны сладкогласая,
день истек.
Я никак не пойму ржавых пустошей речи,
средь погоста щедрот
ночи кречет,
как смерть, меня бьет.