Старый низенький дом, полусгнившая крыша,
Окна, словно бойницы, без рам.
Даже небо здесь стало просторнее, выше.
Это мой, пусть и бывший, но храм.
Я сюда приходил, чтоб оставить грехи.
Стены теплые все мне прощали,
Будто гладили душу веткой старой ольхи,
Надо мною молитвы читали.
Под черемухой речка тихо вторила нам,
Полоская простынку заката,
Красоту отдавая переулкам, домам,
С той ладони, что вечно разжата.
Ты ночами для всех ткешь тумана сюртук,
Прикрывая от глаз избы, хаты.
Пусть обходит хозяев стороною недуг,
На слезах настоявший все даты.