Я тихонько стоял у янтарного пня
И свинцовые думы ворочал в башке:
Почему каждый раз получалось, что я
Оставался один, как в гранитном мешке?
Мне, наверно, казалось, что где-то есть Бог,
Я, конечно, придумал его, ну и что?
Этот мир с ним как будто не так уж и плох,
И совсем уж не плох этот мир без него.
Интересные судьбы – на небе горят
Миллиарды светил, и они холодны,
Выводя на дорогу лучом всех подряд
Да, они холодны, но они не одни.
Позади меня прошлое: слякоть и мрак,
Неисхоженных троп пустота впереди,
И, сжимая ладони в горячий кулак,
Я считаю минуты… Они не одни.
Пусть диагноз души: «невменяемая»,
Волчий вой сладкой песнею бьёт по ушам,
Но мне кажется, волки счастливей меня,
Ведь они не одни, ведь у них есть луна.
От звенящей как колокол, злой пустоты
В голове горьких мыслей закружится вальс:
Ну, а как же уснувшие в поле кресты?..
Я, конечно, не прав, ведь их больше, чем нас…
Почему, чёрт возьми, даже ива и клён
Перепутавшись ветками, скрип издают…
Нет, обнявшись стоят – им теплее вдвоём,
И друг другу на ухо о чём-то поют.
Но я помню, что было меня на двоих,
Я запомнил, что было меня не чуть-чуть…
Стих развеяло пеплом… один черновик
Норовит на руках моих нервных уснуть.
Неизвестные мысли известной судьбы,
Да какое мне дело до них, Бог с тобой!
Из оставшихся слов мне не склеить мой стих,
А слова из стиха вырвал ветер хмельной…
…Василёк твоих глаз подмигнул и погас,
И узор твоих рук растворился в ночи,
На цепочку следов тихо лягут снега,
Я остался стоять в белом поле один…