В приграничных районах империи –
мелкий дождь прибивает пыль
на камнях; под ногами белые
трубки чьих-то хрустят костей;
перламутровый венчик веера
в шумном доме; среди гостей –
дичь лесная, да где-то с севера
дым от вставших в степи частей.
По обочинам выбитой в скалах
колеи – еще тлеет снег
между пятнами влаги талой.
Проезжавший недавно грек,
не боясь острия меж ребер,
крикнул, что, мол, живой человек
так мечтает о тесном гробе,
как хотел бы здесь жить свой век.
Все возможно. В утробе неба
зреет вечер; горят костры,
под котлами, и тянет хлебом.
Жизнь и смерть – это две сестры,
что находят тебя, и где бы
ни был ты – их глаза остры.
Это время есть финиш бега.
Это место есть просто ты.