Вершины, в водах отражаясь, тонут.
Чем выше вверх, тем глубже путь под воду
спускается, как будто поднимаясь.
Подводною болезнью тихо маясь,
мы думаем, что горною болезнью,
хотя одно другого не полезней.
Но всё же лучше ощущать реально
себя и не обманываться тайно:
там удушительный СО и кислота,
на пиках из искусственного льда!
На льду возможно выжить – жить нельзя!
И если слишком долго выживать,
о кромки будем души свежевать,
изменятся, от шрамов огрубев.
Защитный кожух на себя надев,
хватаешь воздуха глоток – другой
и к горлу жадной тянешься рукой.
Тогда, пускай пропало не пиши,
но собственной лишаешься души.
А что мы без души – пустой футляр,
и что бы ни писАл на нём маляр –
богатство, власть, величие, посты –
пустоты не заполнятся пустым.
Ничто пустое тело не спасёт,
когда нибудь, да ветер унесёт.
А на вершине долго подождём –
кислотным пропитаемся дождём
на четверть, ну а может и на треть,
а это значит – в кислоте сгореть
и не поможет позднее «Прости!».
Сгоревшее, пустое – не спасти!