в изборске снова ночь. посчитаны стада,
в предместиях обратно сушь и голод:
чуть тронешь взглядом космос и звезда
сорвётся вниз башкой на спящий город.
и добрый пилигрим бредущий на огонь,
и захолустье в дымке креозотной
гадают вновь: какой ещё монгол
ползёт сюда под смутным горизонтом,
от края пустоты стекая вглубь
пологой мыслью и исконным правом
идущего, как обожжённый слух
в пространство хищное гнездящееся справа