Ночь дрожит - в подстаканнике,
Скачет поздняя чёрным всадником.
Снова боль- репей – тычет иглами,
Хоть совсем ни пей, – вырвет стигмами.
Наберу - снега пригоршни,
Чтоб купить - жеребца на них.
Снега мокрого... снега талого,
Жеребца куплю себе чалого.
Разведу костёр из Души своей.
Пусть горит в огне долго- много дней.
Под Луною пусть воет волково,
Чтоб Душа в огне стала шёлковой.
Ты во сне – пахнешь звёздами,
Цветом поздней черёмухи.
Звёзды пусть нам станут крёстными
И растут - цветы - подсолнухи.
Михаил Савик, ЧЛЕН сп рф
Орфография девственная авторская.
Как сказал однажды Сан Саныч Иванов:
"Где учился ты, голуба? В ЦПШ?"
Уж какую ночь вою волково
возле спящей я в роли тверёзого.
Запах твой мне в нос влип осколками
от бутылки коньяку пятизвёздного.
Раздавили мы её с тобой бестолку...
Пей, не пей – всё равно вырвет стигмою.
За второй бежать смысла нет волку:
чёрт-те что тогда получится с рифмою.
Лили зелье не щадя - как в кичманчике.
В прошлых оргиях все рюмки расколоты.
Сучий хвост ночи дрожит в подстаканнике..
Не везёт поэту с нормою смолоду.
Во дворе возьму опять снегу в пригоршни,
да к цыганам побегу ещё затемно:
вдруг за них коня блед продадут они,
ну, а может и пошлют меня матерно.
А душа горит – как в ночи костёр,
но поддать огню не получится.
Пламеньку, видать, срок гореть истёк,
и недолго мне осталось помучиться.
Вновь под ложечкой ноет боль-репей,
но вдыхаю звёздный запах я олухом.
Голос внутренний зудит: - Ты пока не пей,
а для закуси сходи за подсолнухом.