Помню: брал отец всей гурьбой на Снежить нас,
Костерок высвечивал небеса,
И отец рассказывал про судьбу медвежью,
Ту, что в детстве слыхивал от отца.
Вон, глядите: там, где тропинка стелется
Меж накатов звездных и млечных трав,
До рассвета будет бродить медведица,
Всё искать потерянных медвежат,
Невдомек ей, глупой – давно уж выросли
Детки, понарыли своих берлог,
Их других небес золотые привязи
Держат крепко-накрепко… вышел срок.
Мы, тогда, малявками желторотыми,
Слушали, смотрели во все глаза,
И срывалась в Снежить водоворотную
То ль слеза медвежья, то ль звезда.
Вырастали молодью голенастою,
Весело да зелено - с кедрачом,
Помню как отец провожал до станции,
Руку положил на мое плечо.
Знать бы, что уже никогда не встретится,
Выбежал б из тамбура и – домой…
Долго нас пыталась догнать медведица,
Темь плыла таежная над спиной.
Времечко тяжелое, лихолётное -
Многим не сложилось и свезло,
Их судьба глотала водоворотная,
Будто Снежить – брошенное весло.
Пусть не все дороги стелились скатертью,
Но одна останется до конца:
В комариный край – повидаться с матерью,
Посидеть на кладбище - помянуть отца
И пойти туда, где в тумане светится
Снежить, и, дырявя когтями мрак,
По распадкам лунным бредет медведица –
Ищет потерявшихся медвежат.