Пришла весна. Оттаяли болота.
В их водной глади, проплывают облака.
И журавли, устав от перелета,
Болота топчут мягкие бока.
Они курлычут, ходят озираясь,
Любуются забытыми местами…
Они на Родине. И вдалеке, там, маясь,
О ней мечталось, шли виденья снами.
Вожак их, гордо оглядел болото
И зычно крикнул: «Вот мы все и дома!»
- Как здесь красиво! – Прокурлыкал кто-то
И в пляс рванул. Только трещит солома!
И закружилась карусель из свадеб –
Лихие танцы – выбор своей пары…
Дуэли плясок в свадебном наряде
Под шелест перьев, как под бой гитары!
А клювы щелкают, как будто кастаньеты.
Прыжки и па, ну просто как в балете.
Какие арии подругам здесь пропеты!
Любовь! – Прекрасней всех на свете!
Вожак сегодня тоже выбрал пару.
Его подруга пала в перелете.
Ну и плясал он! Ну и сыпал жару!
В прыжках взлетал, кружился как в полете!
А крик гортанный оглашал поляну,
Крик страсти и любви был полон.
Его подруга - Журка, без изъяна,
Подарок этот видно сделал Богом.
И вот они уже вдвоем пасутся,
Срывают нежные побеги у осоки.
При виде их, лягушки стерегутся,
Ныряют в глубь промоины глубокой.
Вот Журка чувствуя в себе яйца рождение,
Присела кротко, подставляя мужу спину.
Вожак покрыл ее, с огромным наслаждением.
Потом увлек с собою на трясину,
Ловил лягушек и кормил подругу.
И вдруг от счастья обалдев как будто,
Трубил о чем-то, бегая по кругу,
И, как мальчишка, все грозил кому-то.
Летело время…. Журка будет мамой.
Яйца рожденье – дивное явление.
И вот она взлетела над поляной,
Супруга, привлекая к себе пением.
И высмотрев в траве сухую ямку,
Присела тихо, и снесла яичко.
Вожак в подарок, притащил медянку*:
-Возьми, поешь, родная моя птичка!
Через два дня, журавушка обратно
Снесла яйцо, теперь их стало – пара.
Она их грела, стерегла опрятно…
И жизнь в них ширилась, росла пожаром.
В желтках яичных зародились вибрионы,
Они росли, питались, оперялись…
И вот птенцы стучатся так упорно,
И к свету рвутся…
- Погодите малость!
Журавка клювом продолбила дырки,
Пробив одно яйцо, затем другое…
Два журавленка, словно из пробирки,
Явились к маме. ЧУДО! И КАКОЕ!
Прошел лишь час с их дивного рождения.
Они обсохли. Их пушок был теплый.
Но что же это? Что за наваждение?
Тот, что постарше, клювом своим твердым,
В головку младшего стучит все время…
За что?
- За право жить под солнцем!
Неужто, двое для родных их – бремя?
Неужто, корма двум им не найдется?
А он стучит! И крови алой капля,
Как будто ягода повисла от брусники.
Жестоко?
- Очень! – Вынужден признать я.
Но ведь за всем святые смотрят лики!
Вы ждали чуда?
Чудо совершилось!
Их наблюдал ученый – орнитолог.
Возможно, Бог явил тем свою милость,
Над журавленком свой разбросил полог.
Был тот ученый егерем к тому же,
Болото было на его участке.
Спасает кроху, шлепая по лужам.
А журавленок, так узнал о ласке.
Ученый жил один в огромном доме.
Во всяком разе, так ему казалось.
Копилась нежность на природном лоне,
Он ею сдобрил к журавленку жалость.
Он обработал рану на головке,
Отвел жильцу сухой и теплый угол,
Потом, кормил его, как папа, ловко.
И стал ученый журавленку другом
Журавлик рос, крепчал и был здоровым,
И за лесничим бегал, как собачка.
Он быстро изучил весь дом огромный…
Но пищи требовал все больше, вот задачка!
Но егерь был отличным просто папой,
Ловил ему лягушек, рыбок…
Кормил зерном вареным, проще – кашей
И как учитель добрый был и гибок.
Летело время. В стекла билась осень.
Она стучала каплями, вся в желтом…
Журавль стал взрослым, был красивым очень.
Но загрустил вдруг он о лете теплом.
И вот однажды, над лесной поляной,
Где дом стоял, в котором они жили,
Летел косяк, курлыкая гортанно…
Журавлик крикнул им, они и закружили…
А он забегал. То вдруг мчался к Другу,
То, разбегаясь, мчался по поляне,
Взлетев, кружился долго он по кругу,
Кричал, как плакал, словно бы по маме…
Но, наконец, решившись, громко крикнул,
Последний раз. Взглянул на дом, на Друга,
Пристроился в кильватер к клину,
Который вел вожак к болотам юга,
Где будет им тепло и сытно,
Где будут сны, тоска о милом крае,
Где ничего не будет позабыто…
Так и простились! Да. Судьба такая…
фото -http://photos.lifeisphoto.ru/22/0/228631.jpg