***
Над Черной речкой снова стылый ветер,
Барьером сабли воткнуты в сугроб…
И разве, что в авто, а не в карете
Поэт приехал в этот холод, чтоб
Делить с другим… Ужели только строчку?
Иль парой рифм, что дерзко удалы
На лбу врага, смеясь, поставить точку,
Итожа зло пирушки и балы?..
А, может быть, подвластный чести грузу,
Он скинул шубу прямо в рыхлый снег,
Кляня свою несбывшуюся музу,
Что язычком не держит мысли бег…
И визави, что добродушно-глупо
Поверил гномьей, темной светской лжи
Пустого немца с интриганской лупой,
Перевиравшей, что ни покажи…
Пусть пистолет заряжен секундантом
(Куракинский, тот самый, что сжимал
Великий Пушкин), не пыжом, а бантом
Платка… Но пуль слепых свинцовость жал,
Неся в себе зарницей огневою
Неотвратимость Божьего Суда,
Решит – кому сегодня быть собою,
Кому уйти в когда иль в никуда…
Один… Два… Три… И пуля мчится в небыль…
- А тот?.. Что медлит?... Требую стрелять!!..
Но ангелов иных прислало небо…
Осечка… и… Осечка!!!... Громом в гать,
Загнав свинец, стоит, едва не плача…
И будет… значит будет Коктебель,
Извечной боли горькая удача,
И мудрость, непонятная досель…
И будут слезы Женщины – Поэта,
А Муза станет пламенно – стройна,
Когда знамена заревого света
Внесет в Россию новая война…
23.05.2010