Дул свежий бриз, выветривая хмель.
Мы шли норд-ост под «бабочкой» пузатой.
Прощай, Бертиль! На горизонте цель:
чужой фрегат, от пушек полосатый.
Прощай, Бертиль! Посудина на ять,
ещё чуть-чуть - и жерла задымятся,
а наше дело - по местам стоять,
атаки ждать и в драке не замяться.
Не поминай отчаянного лихом,
не повторяй избитые слова
про чёрный чай, про золотые руна:
не в первый раз нас провожает криком
одна на всех весёлая вдова,
одна на всех - по имени Фортуна.
Трещат ветрила, валятся леса,
и словеса унижены до брани,
и в рёве пушек глохнут голоса,
и два костра оскалились баграми.
Сошлись в упор, на абордажный крюк -
и закипела чёрная работа
кривых ножей и беспощадных рук
на кромке неприятельского борта.
Не поминай отчаянного лихом,
махни рукой, когда соврёт молва,
что вреден чай и что не в моде руна:
не в первый раз нам в спину шлёт земли ком
одна на всех матросская вдова,
одна на всех - по имени Фортуна.
Мы взяли приз - был ясен наш удел,
как дважды два, как синева наколки.
- Встречай, Бертиль! - срывая глотку, пел
тот самый бриз, что гладил нас по холке.
Встречай, Бертиль! Держись за образок:
тяжёлый груз мы на плече качаем,
когда добычу ценим на глазок, -
а твой дружок души в тебе не чаял!
Не поминай отчаянного лихом,
не поливай слезами кружева -
пей чёрный чай, млей в дорогие руна:
ещё не раз уважит щеголихам
одна на всех бедовая вдова,
одна на всех - по имени Фортуна.