Октябрь мне все ближе, ближе,
все терпеливей дни идут,
где солнце светит ниже крыши
и ветер кается в бреду,
где дождь чернила размывает
и дробный рифмы перестук,
где утром сумрак расслабляет,
а вечером признанье рук,
где так легко судьба ранима
между времен, средь серых луж,
где близится неотвратимо
застывший сон январских стуж.
И словно в мире пантомима
понятней стона и речей,
на мостовую черным гримом
ложится длинно тень ночей.