Деревья памяти моей, рассеянные – где носило,
Мгновений чистых камертон, органа трубы, дайте силы!
Ольховых шишек сон
Хранил сто тайн реки.
У всех деревьев детства
Владенья велики.
Огромный тополь вдруг
В июле оскудел,
Прозрачной тенью лёг,
И дом – почти летел.
О, липы декабря,
Ваш голубой узор
Читал, не насыщаясь,
В четыре глаза – взор.
И, чёрные на сером,
Пронзительно-наги,
Владимирские клёны
Молили: погоди!
Где камни и озёра,
И – в купол – тишина,
Покоем напоила
До одури сосна.
А детские ладошки
У тундровых берёз
Тревожили в предзимье
И трогали до слёз.
Но как, в каком краю
Текучих древних ив
Ты мне меня вернул,
Себя не подарив?
Прекрасный мой оркестр, не слышный никому,
На всех земных ветрах мне – кланяться ему.