как только солнца первый луч
земле колумба улыбнулся.
тогда, как горы, град могуч
в своем величии проснулся.
дворцы его из хрусталя
зеркальным блеском засверкали,
и мукой творчества горя,
все люди с одр своих повстали.
они поплыли, как река,
меж гор, бурливо разбиваясь.
и жизнь их так была легка,
что все друг другу улыбались.
ни что в то утро, как всегда,
беды и зла не предвещало,
но притаилася беда,
и зло уже дало начало.
оно в небесной синеве
уж машет черными крылами,
и смерти жаждет на земле,
лазурь царапая когтями.
оно смеется над судьбой
того, кто счастлив был до ныне,
оно идет на них войной,
и пепел долго не остынет
как близнецы, две башни были
в том городе, над ним стоя.
и прочным каменем застыли,
красой и гордостью горя.
их утром ясным силуэты
пленяли взоры сотен глаз,
лучами солнца обогреты,
и все светились, как алмаз.
бурлила жизнь там неустанно,
кипели страсти о деньгах,
сновали люди беспрестанно,
не зная, что их бренный прах
через какие-то мгновенья
падет на город пеленой,
и хладных их сердец биенья,
заглушит смерть своей косой,
что их небудет уж навеки
среди тепла семьи своей,
и навсегда сомкнутся веки,
и лягут все среди камней.
все тихо было, как всегда,
но вот средь облаков перистых
возникла точка, то беда
пришла на крыльях серебристых.
с неумалимой быстротой
мгновенной молнией неслася,
и вдруг разящею стрелой,
со стоном в башню ворвалася.
и пепл, и прах, и пыль смешались.
объята пламенем гора,
и все страдальцы заметались,
и смерти им пришла пора.
гонимы ужасом бежали
от смрада дыма и огня,
и в бездну, прыгая ,пылали,
богов за горести коря.
но не прошла и часовая
стрела свой монотонный круг,
как новый демон, подлетая,
принес еще не мало мук.
его крыла пробили камень
последней башни - близнеца,
и загорелся новый пламень,
и жизни новые конца
нашли в аду сием чадящем,
и возапили сотни уст,
но дьявол был неумолящим,
и стон их был надежды пуст.
пришла минута роковая -
вдруг башня первая в дыму
вся подкосилась, изнывая,
и с ревом канула во тьму.
своею пылию клубящей,
все покрывая тут и там.
тупою болию щемящей,
наполнился душевный храм
того, кто видел все воочи,
и гибель башнии второй.
наполнилися влагой очи
в грозу минуты роковой.
то истины момент печальный
для мира был в который раз...