Я помню
мы с тобой пили
горячий шоколад;
потом смеялись,
потом курили много;
ты рассматривал еврейских котов
и говорил,
что рад,
а я пыталась корчить из себя
недотрогу.
Потом я недолго спала
у тебя на плече -
во время игравшей песни Киллерс
это
подразумевалось;
потом водила пальцами
по руке твоей -
не знаю зачем;
а потом ты смешно говорил,
а я смеялась
в клетки твоей рубашки.
А после, ты брал мою руку,
когда светофоры мигали
и мы попадали
на красный;
и мне хотелось так рвануть,
причем -
просто от скуки,
опробовать вместе
одесско-львовскую трассу,
что я подумала:
а может ветер -
это даже неплохо?
Его и так не удержат любые стены;
и жизнь его носит по миру,
вот так,
скоморохом,
а он несет перемены.