По водам Стикса плыл Харон
в потусторонней мгле.
Дремал нетронутый патрон
в хароновом стволе.
И был едва ли прочен ствол
за древностию лет.
Но злой старик железо взвёл
на тихий мой куплет.
И вновь рука не подвела
угрюмого стрелка:
слеза свинцовая стекла
из чёрного зрачка.
И я на кромке бытия
безропотно упал.
Шипела красная змея.
Дымился самопал.
Харон разъял мои уста:
сей труд ему знаком! -
но взятки пазуха пуста
под мёртвым языком.
Что взять с убитого певца?
Невосполним урон...
И сорок дней кусок свинца
оплакивал Харон.