Почему и за что – заголовки газет. На надреберной крыше смиренные псы,
Я смотрю в облака – и на царстве мечты постановкой и.о. заменяю смиренье.
На века в темноте (читай, в картах, во сне) – я смотрю и смеюсь, но, увы, не могу
Прикоснуться к виденью и съесть его плоть – в равногранной тюрьме или в чаше весов
На стаканах моих отпечатки сердец – и на гранях улыбок – гримасы печали.
Не пугайся, твердят, – от звонка до звонка – в её тихих чертогах и искренних странных
Промежутках молчанья, отрезка пинков – в мелодрамы взирай, ищи тщетно любовь,
Но на тонких, изрезанных нитках судьбы – твой завод, так случилось, подходит к концу.
Я себя разменял – чтоб в метро пробежать. Прокатиться в кольце и на ветках бомжей,
Как расписанный сад, как пустой натюрморт – я скульптурой на станции ждал впечатлений.
Но в тревожащем страхе и в сети цепей – я взирал в саму Бездну. Мне стало ясней,
Что не взор равносильный увидел в ответ – а себя самого, но того, что уж нет.
И теперь все ножи – от несказанных «да», от обрубленных «нет» или верных «угу»,
Я кидаю в себя, в пустоту, в пустоту – нахрамованный луг, на иконы – покров.
И как призрак смотрю на всё видящий мир, ненавижу его – и не чувствую сил
Прикоснуться к стене и упасть в её пыль. Оживи меня, демон с пучком красных крыл…