Мой сын, мой отрок был в пути.
Я увидал его не сразу.
Хотел он чашу донести,
Но чаша превратилась в вазу.
Я думал – мог он быть судьёй,
Но он надел живую ризу,
И замерая над ладьёй,
Он видел то, что было снизу.
Я думал отрок шёл ко мне,
Но путь его мне не подвластен.
И то, что видел он на дне, --
Что этот мир зело ненастен.
Я думаю, что он прийдёт,
Поправит локоны, и скажет,
Что новая звезда взойдёт,
Елеем истина помажет
Чело …Я мог бы говорить
Ещё, ещё…и очень много!
Но этим бисером сорить
Мне запретили очень строго.