вот так всегда, без права на ошибку,
на танцплощадке, отстранив гармонь,
под саксофон, волнительную скрипку,
поет о чем то статный баритон,
и замирали пальцы на секунды,
висела в небе полная луна,
виски стучат, еще ни скоро утро,
и от вина кружится голова,
а от Москвы семь сотен километров,
и третий курс, и практика, и глушь,
и я твой первый, и колки на нервах,
в глаза целую и услышу: "тушь!"
твоя ладошка вновь в моей ладони,
и плавно, в такт, изящно от бедра,
длиной ноги слагаешь небылицы,
и смех сквозь слезы, смятая листва,
тонка и женственна, закованная в джинсы,
другие танцы, песни, имена,
идут года, стирает память лица,
меняю женщин, - а они - меня,
другие страны, талии другие,
напитки, моды, деньги, города,
я не хочу, но ты упорно снишься,
и пристально взираешь на меня.