Иногда жизнь выкручивает колени, несясь вперед черно белым зигзагом, затягивая тебя в водоворот событий, а иногда с треском выплевывает на обочину. То блестит, как обветренный майонез на корке бородинского, то стремительно стекает в канаву, как капли по лобовому стеклу маршрутки.
Жизнь пытается поймать тебя, а ты ее. Бегаешь за ней, чтобы показать ей свои мечты, желания, чтобы что-то получить взамен или донести, а она за тобой, чтобы дать пинка под зад. Или бежит за тобой, догоняет, несет что-то хорошее, доброе, радостное в руках, а ты от нее, в опаске получить очередную затрещину. Пытаешься с ней шутить, она сразу же начинает шутить с тобой и порой не очень удачно, а пытаешься относиться серьезно, она тут же перевоплощается и со всей строгостью спрашивает с тебя. А иногда у вас с ней просто разное настроение. Пытаешься настроиться на нужный диапазон частот, а там лишь шипение – белый бесконечный шум. Но всегда чувствуешь какие-то незаметные, еле уловимые связывающие вас нити, дергать за которые нужно тоже по разному, за одну еле слышно, за другую со всей одаренной ей дурью. Порой дергаешь за нее, а чувствуешь, как дергают за тебя. Будто бы она – это ты, а ты – это она. Или она как зеркало, то отражает, то пропускает все сквозь себя. А ты его страж. Страж самого себя. Носишься с этим зеркалом, сдуваешь с него пылинки, протираешь и постоянно пытаешься его куда-нибудь приткнуть. Запачкается – снова протираешь, для возвращения отражательной способности, чтобы исходящие от тебя волны и флюиды не увязли безвозвратно в мутном и грязном лабиринте покрывающей его поверхности реальности. И вот так все бежишь и бежишь, толи от себя, толи, наоборот, за собой, а толи от «нее», и совсем не замечаешь, как в сторонке стоит бабушка с косой, с «косичкой», и наблюдает за всем этим очаровательно-безобразным балаганом человеческого помешательства. Наблюдает за тобой, наблюдает за другими, но всегда в минуты обострения поведенческой дурости думается, что за тобой меньше чем за всеми остальными участниками представления. А задумываешься о ней всерьез, лишь зацепив плечом и обернувшись назад. Фу, выдыхаешь, пронесло, и крепче прижимаешь к себе свое зеркало. И только тогда в мозг затекает кисея испуганных мыслей о том, что мог сломать, мог разбить, а ведь мог и совсем потерять. А как только разворачиваешься - она уже поджидает на новом повороте.
И непонятно: жизнь крутится вокруг смерти, или смерть вероломно вторгается в круговорот жизни. Одни ненавидят одну, другие другую, одним нравится первая, а другие добровольно отдаются второй. Их дразнят, насмехаются, боятся или относятся к ним равнодушно. Ими пытаются управлять или к ним подталкивают, передают из рук одной в руки другой.
Говорят, что у каждого жизнь своя и смерть своя, а на самом деле существуют тысячи, миллионы людей, таких как ты сам, которые влияют на течение событий и ход истории каждый день, каждое мгновенье, каждой мыслью и каждым поступком.
И хотя не ясно: одно ли и тоже забрать жизнь и дать смерть, но определенно точно, не зря съедены сухари с обветренным майонезом или просижена мокрая канава, если хоть раз сумел подарить жизнь или с хрустом наступить на сухие тонкие костлявые пальцы.