Если смыть с Арлекина значительный слой штукатурки,
Арки чёрных бровей и карминно-улыбчивый рот,
Предложить ему кофе, уже остывающий в “турке”…
То увидишь, что он - урождённый печальный Пьерро:
Расслабляются мышцы лица городского паяца,
Замедляется речь, глуховатым становится тембр.
И вдруг резко заметишь, что парню лет двадцать за двадцать,
Он уже исчерпал новизну и заезженность тем.
Пусть Пьерро отдохнёт - ему вечером снова на сцену,
И отбросив забот надоевший докучливый рой
Выйдет из-за кулис, словно тореадор на арену,
И заставит смеяться весь зал над потешным собой.
А в гримёрной привычно летают проворные руки
И наносится грим и пластинка играет фокстрот...
На лице Арлекина - значительный слой штукатурки,
Арки чёрных бровей и карминно-улыбчивый рот.
2004