Еще неделю назад, проходя под этими высокими деревьями, она проклинала их длинные стволы, которые так нравились этим черным птицам… «Что толку от них... и от их обитателей: зачем-то все вьют свои гнезда, суетятся, кричат… будят по утрам!!! Пришла весна: скоро их станет еще больше… больше черных «пятен» на небе, больше шума, грязи. И откуда вообще они такие взялись?!! Ни красоты, ни грации…черные, и все! И эти деревья, ставшие их пристанищем – огромные голые веники!»
А сегодня их спилили… порезали на куски и оставили мокнуть под весенним проливным дождем. Теперь они будут делать доброе дело – согревать людей… ценой собственной «жизни»… будут красиво искриться в каминах. Только пусто без них… и на аллее, и где-то в глубине души. Черные «пятна» все кружат над своими гнездами, разбитыми о землю, и кричат, как будто вырывая стоны из своей «черной» души. Теперь не будет черных «пятен» на небе, шума, грязи… ни суеты, ни крика, который будит по утрам…
А может она и любила эти неуклюжие деревья-великаны?.. Может они были лишь безмолвными виновниками ее выдуманных несчастий?.. Стояли и терпеливо впитывали с весенней влагой ее напрасные укоры…
И, сидя у окна с видом на аллею, она грустно водит по стержнем по белой бумаге и размазывает по лицу стыдливые слезы… «Теперь вы будете делать доброе дело - согревать людей… ценой собственной «жизни»…» Жаль только, что они уже не смогут впитать с влагой те теплые чувства, которые она хотела бы им подарить…