Старые шрамы давно затянулись рубцами,
А новый слегка розовеет над верхней губой.
Теперь и не вспомним, какими мы были глупцами,
Пытаясь поспорить с надменной старухой-судьбой.
Сердце сломано и работает наполовину,
И по-прежнему робко замедляет свой бешеный ход,
Когда мне твой голос чуть слышно доносится в спину.
Замирая на миг, я старею в секунду на год.
Не дыша, босиком по скрипучему полу иду.
Ты один мне судья и кумир ты мне тоже один.
Хорошо, что не знаешь, как я в полуночном бреду
Разрушаю мечту до самых ее сердцевин.
Между нами века задрожат искаженным пространством,
Когда в свете прожектора вихрем закружится пыль.
В тишину прошепчу несмело, но все-таки страстно,
Сокровенные строки на суд искушенной толпы.
Ты и сам не заметишь, как снова себе улыбнешься,
Забыв об ошибках, совершенных ещё праотцами.
Играешь по правилам. Захочешь - опять ошибешься
И влюбишься в шрамы, что давно затянулись рубцами.