И вот он здесь. О старый милый дом!
Хоть он давно разграблен и сожжен.
Он усмехнулся. Горек этот смех
В какой же тяжкий впал народ наш грех
Но надо жить. Чтоб напитаться веры
он вытащил из сумки револьверы.
Холодным днем осенним он летел сквозь парк
минувши сад, он миновал фольварк.
И только солнышко в зенит вошло
Он прибыл в свое бывшее село.
И первым же он встретил дурака,
Который коз стерег за кружку молока
Впрочем, ума ему хватило сразу
Чтобы забыть всю большевистскую заразу.
«Кто мать с отцом убили?» - « Сенька и Пахом».
«А поджигал кто?» «Это - всем селом».
«Откуда родились такие упыри?»
Где крест твой, дурень?». Тот вытащил «Смотри.
Но только ты меня не убивай
Ты знаешь через нас – дорога в рай»
Не стал он спорить и остановил коня у дома,
Который принадлежал семье Пахома.
«Пахома можно». От выходит - сильно пьян,
Его не испугал на вынутый наган,
ни гнев в лице. Он так и лег у ног.
«Ну что же, пусть простит его наш Бог!»
Теперь за Сенькою. Его два дома
были как раз за домом у Пахома.
Он выстрел слышал, слезно умолял
«Не убивай, прошу!» и ноги обнимал
«Ну, барин, пощади». «Давай, мерзавец, встань,
Умри, как человек, а не подлец и дрянь».
Убивши Сеньку, он подался в лес,
Где купы сосен возносились до небес
А утром, только занялась заря
Покинул он родимые края.