Среди дюн солёных песков,
На белом шёлке пустыни,
Стыл след заблудших шагов,
Гонимый своею гордыней.
Прохладою ангельских слёз,
Дразнится пепельный день.
Украшая лозою из роз,
Обелиском застывшую тень.
В долине, где дохнут святые,
Стоит, не моргая, душа,
Здесь пылают останки златые,
Подчиняясь, все власти огня.
У сбитой до крови стопы,
В муках дрожат божества,
Их жадно съедают гробы,
Их нежно лелеет земля.
А ветер толкает вперёд,
На путь камней преткновения,
И всеобъемлющим эхом поёт:
“Это чужая долина забвенья”.