Срываясь
летит
в три зигзага челночных
лист палый
и драхмой
в зёв праха ложится
и снится ему воскрешенье -
он в майской короне,
в нём память
несметного сонма харонов
и жажда круговоротных
под небосклоном бессмертным
рождений...
Уносятся ветром известным
надежды на встречи
друг с другом -
хранить номера телефонов
и адреса
на бумажках затёртых
не нужно -
мы стали землёй
с биотоками
возрождений
весенних
и онемений
у окон живых
ночью вьюжной
жемчужной картины
Эдема
на стёклах,
хранящих тепло,
узнаваемых нами всё реже,
спешащих друг к другу
людей...
Мы - вестей небывалых
флюиды,
мы - труд Пенелопы -
никто нас не видит,
хотя нашей жизнью
упавшей
и воздухом ставшей,
любой кто не умер,
в том черпая силы,
на вдохе и выдохе
каждом,
как прелью осенней
и акварелью весенней,
не зная
об этом -
метелью
и летом
над нашею Летой -
духовною жаждой
во всех её видах -
таинственно дышит...
Розовое,
сиреневое,
лазуритовое
на горизонте -
сквозь кроны осенние
величаво-притихшие -
мы,
не боящиеся зимы
листья-фениксы,
человечностью-вечностью
ставшие...
"Кто-то встречается,
кто-то влюбляется,
женится..."
Мы - тяжесть счастья
и лёгкость беды,
с нами -
не страшным
становится страшное,
мы -
это будущие вы...