Белый голубь летевший уселся на проводе,
Опереньем блистающим дольних маня.
Сколько лёгкости в нём, в стрекозе (даже оводе)!
Кто восхИтил бы ввысь и меня?!
Кто б крылами меня наделил, оперением,
Облачил тело негою веющих струй?..
Взмыла б я в небеса – с вожделением, рвением.
Голубь, вольность свою мне даруй!
Белый голубь, домчи до вершин Араратовых, –
К их подножью лишь в грёзах пристал мой ковчег, –
Ветвь оливы неси, луч ли с глав Араратовых,
Чьи венцы – вечно блещущий снег!..
Утолить мою жажду дозволь мне из плещущих
В руки бликами солнца ключей-родников,
Лёгкость дай и размашистость крыл твоих блещущих,
Волю дай мне от пут и оков!..
Укажи, разыщи, верный голубь, искомое.
Где пристанища твердь в море лжи?..
Высоко взвился ты… Твердь небес – незнакомое?
Иль Масис?.. Крылья мне одолжи!!!
Белый голубь, летим, – отдых длится мгновение,
Проводок приютивший расплавится в зной.
Взмахи крыльев в лучах! Как вольны мановения,
И как властно веленье «За мной!..»
Кнарик ХАРТАВАКЯН
3, 20 августа, 9 сентября 2007